…В газете «Правда» за 13 августа 1990 года на странице 3 дана заметка «Социализм в историческом измерении. В движении по пути социализма у каждого народа свой такт и шаг, сообразующийся с историческими, культурными условиями» (автор - И. Пантин, доктор философских наук)-
Два события, между собой, на первый взгляд, совершенно не связанных, произошли в разных концах Европы в этом году. Весной в Мадриде состоялась презентация журнала «Социализм будущего», который, по мысли его учредителей, должен выполнять роль международного дискуссионного форума с участием различных направлений социалистической мысли. (Ряд статей из этого журнала опубликован в журнале «Рабочий класс и современный мир» в №№ 2—5 за 1990 г.). В июле в Москве работал XXV111 съезд КПСС, решавший задачу обновить партию и наметить пути вывода страны из кризиса.
Два события, разных по значению, составу участников, по целям, которые они ставят перед собой. И все-таки внутренняя связь между этими событиями, думается, существует. Она заключается в более или менее отчетливом осознании того непреложного факта, что проблема социализма встает сегодня в условиях, кардинально отличающихся от тех, в которых она ставилась и обсуждалась раньше. Социализм при своем возникновении обещал излечение общества от наиболее вопиющих
болезней промышленного капитализма — нищеты, бесправия трудящихся, экономической анархии, социальной незащищенности большинства. Но сегодня перед социализмом, беря    его в развитых    формах, стоит новая,   неизмеримо более  высокая    задача   - реализовать свою заявку на право «вписаться    в      контуры      XXI      века» (В. Брандт).
Да, мир XX века начался нами, Россией.    Конечно, не нами одними, но он был бы существенно другим без нас.  Однако   мы слишком были уверены, что, помимо нашего пути к социальной справедливости, нет миру спасения. А между тем другие народы пpoдемонстрировали,  что у  них свой такт и шаг: они проложили дорогу   к будущему,  не   игнорируя наш опыт, но и не подражая ему, сообразуя свое развитие с собственными историческими данными. К сожалению, вместо того, чтобы изучить эти самостоятельные пути исторического развития в XX веке, осваивать новые средства  и  цепи  общест-
венного прогресса и тем самым оплодотворять и обновлять социалистическую  идею, КПСС продолжала идти, не желая распроститься с предрассудками раннего социализма, будто уничтожение частной собственности уже само по себе означает социальное освобождение индивида, будто обобществление средств производства путем национализации в рамках единой государственной монополии является «столбовой дорогой к социализму» и    т. п.
В борьбе против ревизии Берн-штейна с его утверждением «цель ничто, движение все» марксисты, и прежде всего марксисты-ленинцы, к сожалению, просмотрели, не поняли формулу К. Маркса, характеризующую новое общество не как «состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность», а как «действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние».
Расшифровывая смысл этой формулы с учетом современных реалий, мы бы могли сказать вслед за испанским социалистом М. Эскудеро: социализм — это не цель, к которой нужно идти, социализм означает борьбу (в ее разных исторических формах) за расширение экономической и политической демократии, за устранение всех видов эксплуатации. В этом процессе движения общества социализм всякий раз должен определяться заново и по-новому - в зависимости от характера стоящих проблем, накопленного                населением    политического опыта, его культуры и других обстоятельств. На разных стадиях и уровнях развития общества содержание и критерии «социалистичности», таким образом, различны, они меняются вместе с изменяющимся миром. «Неизменным» в социализме остается одно — социальная защищенность человека, свободы, которыми он обладает, равенство возможностей (и только возможностей) развития его как личности, участие во всех областях общественной жизни.
При этом каждая данная форма социализма является исторически обусловленной, ограниченной уже потому, что она не может быть выше тех задач, которые назрели, и тех средств, к которым  готово  данное общества
Сегодня мы должны отдавать себе отчет в том, что за полтора столетия, которые отделяют нас от времени возникновения марксизма, не только коренным образом изменились рабочий класс (субъект социализма, согласно Марксу), положение его в обществе, но изменились и сами проблемы, стоящие перед человечеством и цивилизацией. Более того, императивами человеческого су- ществования и развития становятся решения и выборы, стоящие по ту сторону противоположности капитализма и социализма. Не случайно проблема соотношения классового и общечеловеческого из умозрительного построения, каким она была в XIX и в начале XX века, превратилась в актуальную практически политическую проблему нашей современности.
Когда совершался октябрьский
переворот, никто не мог предположить, что капитализм со временем получит новые импульсы для развития. Тогда считалось, что революционное вторжение рабочего класса в господствующие отношения собственности (национализация банков, заводов, фабрик, железных дорог и т. п.) станет началом повой социалистической эры. Вот почему кризис определенной исторической формы капитализма был принят за начало эпохи ликвидации капитализма вообще. Конечно, всемирное — мировая капиталистическая система — органически вводило в сам фундамент российских антагонизмов, развивалось и изменялось вместе с их движением. Но при всем том, если брать объективно возможное в тех условиях, речь могла идти в России о разрешении той стороны социального антагонизма начала XX века, которая восходила  к особенностям второго эшелона развития капитализма. Если от предвосхищения   пе-
рейти к действительности, то в
современную эпоху реальное обобществление производства и его средств — это не огосударствление, не создание единой хозяйственной монополии, а сложная и разветвленная система   интеграции мелкого, среднего и крупного   производства    в   масштабах страны и — шире—в масштабах мирового рынка. Трагедия нашего общества заключается, в числе прочего, и в том, что оно чрезмерно «загляделось» на государственное   централизованное   управление производством и обществом. Слов нет, времена общественных кризисов, скажем, война, послевоенная разруха, требуют государственной    монополии на средства производства и ресурсы. Но сегодня во всем мире общее  направлен        экономического развития определяется   
в конечном   счете тем, имеет     ли возможность месса специалистов, отдельных руководителей, работников принимать,   самостоятельные   творческие,  нестандартные решения не своих местах. Характер этих решений принципиально
нельзя предусмотреть, спланировать заранее «сверху», из центра — без риска торможения, разрушения оптимума развития. Как представляется, вся тяжесть переживаемого нами момента заключается в пересечении безусловной необходимости перехода к новым условиям хозяйствования и отсутствия (слабости) организационного задела, недостаточности культурно-политической почвы для этого поворота.
Характерное обстоятельство: благоприятный для большевиков исход Октябрьской революции 1917 г. (и победа в гражданской войне) означал отнюдь не торжество пролетарского социализма, а прежде   всего и главным
образом безусловную необходимость смены всей точки зрения на социализм. Это первым почувствовал В. И. Ленин, выдвинувший нэп в качестве ответа на основную дилемму развития 20-х годов: либо общественная целостность с политическим доминированием пролетарской власти, либо общественная целостность с экономической доминантой, а значит, смешанной экономикой, рыночными отношениями, регулируемыми государством.
Рожденная глубочайшим общенациональным кризисом, Октябрьская революция была попыткой найти некапиталистические формы интеграции общества и приобщения страны к мировой цивилизации. Вместе с том, в результате Октябрьской революция в России утвердился специфический способ решения всех проблем, частью выросших из особенностей исторического развития страны, частью порожденных жестокой гражданской войной,— безумная ломка старого и насильственное принуждение к новому.
В итоге эта исторически ущербная форма модернизация обрекла громадную страну сначала на муки сталинской индустриализации и коллективизации, а затем после Великой Отечественной войны—на застой и отставание в условиях, когда страны Запада сделали рывок к НТР. Кризис общества, экономики и Социалистических ценностей в этой обстановки стал фактом.
Каковы же перспективы выхода из исторического тупика? Очевидна, что сегодня в экономике и в политике выход означает переход к рынку и демократии. Но тут-то и оказывается, что основным препятствием на этом пути является упрощенное, примитивное понимание социализма, с точки зрения которого переход к
рынку и товарно-денежным отношениям является только отступлением к капитализму и ничего больше, а переход к демократии — реставрацией буржуазно-демократической системы. На деле же это совсем не отступление, а движение вперед, придающее новый смысл и облик социализму, это путь к мировой цивилизации и новым общечеловеческим ценностям.
И главное в этом движения (а также, пожалуй, самое трудное) — нащупать свой собственный, соответствующий культурному развитию страны, ее историческому пути и конкретным условиям момента способ перехода к рынку, к демократизации, к социальной справедливости — уже не в грубо уравнительном, а в более высоком смысле найти конкретные формы и звенья, позволяющие осуществить такой переход.
Насколько это тяжело, показывают наши сегодняшние проблемы, в числе которых и невысокая общая и очень низкая  политическая культура. Но эту задачу за нас не решит никто, а пока она не решена, пока не найдены свои специфические формы перехода, будет сохраняться yгроза новых попыток реставрации примитивного «социализма», ведущего    в    тупик. Большинство стран мира нашло или ищет свои национальные       специфические формы перехода на рельсы общемирового    развития, пора и нам вплотную заняться этой задачей, несмотря на то, что при этом  придется бороться против  многих предрассудков, берущих начало в прошлом.
И вот здесь-то нам не обойтись без изучения всего без изъятия опыта социалистического движения Западной Европы, без проникновения в суть проблем и трудностей, к которым вышла современная социал-демократия. Эти проблемы покажутся на первый взгляд далекими от нас, во всяком случае не обещающими немедленных решений наших неотложных нужд. Но критические эпохи тем и отличаются от обычных, что в это время закладываются долгосрочные доминанты развития, включая и такую, как «социальная справедливость». Будут ли они учитывать будущее и в какой мере, нам, советским людям, небезразлично: от этого зависит их эффективность, их соответствие времени, условиям, мировому уровню.
Торжество   революции и пролетариата в нашей стране было достигнуто путем   варваризации всей общественной жизни, путем развития командно-бюрократической   системы. Но   способности бюрократии — и без того небольшие в России - решать проблемы соответствующим, удовлетворяющим     людей     образом иссякли. Новые формы  и  уровни организации, в которых нуждается общество, могут возникнуть лишь на развалинах тоталитарно- бюрократической    и    командно-административной       экономики.  Тогда социализм перестанет  наконец ориентироваться на прошлое, на   первичные, неразвитые условия   своего   утверждения и превратится в то, к чему он был призван,— в   фермент, ускоряющий процесс возникновения условий, отношений, при которых социальный прогресс только и может принять серьезный и всеобщий    характер…