В газете «Правда» за 14 ноября 1988 года на странице 6 дана заметка «По вашей просьбе. Кое-что об искусстве сохранить республику»-
Многие читатели «Правды» просят рассказать о  государственном  устройстве Соединенных Штатов Америки. Мы попросили нашего корреспондента в Нью-Йорке ответить  на этот вопрос. Вот что он сообщил нам.
«ЧТО   ВЫ  НАМ    готовите        спросила одна дама у американского ученого и просветителя Б. Франклина, изобретателя громоотвода, во время работы «отцов-основателей» США над американской конституцией. «Республику,   мадам,  - ответствовал почтенный старец. — Если только вы сумеете ее сохранить». В течение 200 лет Соединенным Штатам удается это делать.
Любые     размышления     об американской политической системе так или иначе сводятся к попытке разгадать одну загадку. Каким образом государственная структура, созданная 200 лет назад для аграрной страны с населением в 4 миллиона человек, действует в основных своих чертах и сегодня, в высокоразвитой сверхдержаве, каковой являются сегодня США?

Разделение власти

Америка, конечно, не избежала родовых мук, сопровождающих становление государственности в любой стране. И    тем    не    менее    то,     что случилось с США,  уникально. Одни столь же молодые государства,   вроде   Франции, были пасынками, США же баловнем судьбы, ибо становление Америки представляло собой исторический эксперимент, поставленный чуть ли не в лабораторных условиях. Это обстоятельство  позволило  политической системе США развиваться эволюционным путем,
без срывов и эксцессов. Центральная идея, заложенная в американскую структуру правления -разделение исполнительной, законодательной и судебной властей, создающее систему «стопоров»  и «противовесов» «Уравновешивание каждой    из     ветвей     власти двумя другими,— писал Дж. Адамс, впоследствии президент США,   - будет сдерживать поползновения к тирании». Если природу человека нельзя изменить   - а это один   из фундаментальных постулатов консерваторов в отличие от либералов,   которые полагают, что человек способен к беспредельному совершенствованию,— то по крайней мере
следует пороку противопоставить порок, амбиции  - другую амбицию, власти – другую власть. Вокруг этих идей по существу и вращались все споры в период создания американской конституции.
Законодательные собрания существовали в   американских колониях задолго до революции — с 1619 года. Так что эта традиция       представительства имела прочные корни в американском обществе.

Президент

Институт президентства возник в конституции США как противовес ставшим очевидными после революции злоупотреблениям       законодательной власти.    Интересно,   что   сегодня
все большее число американских конституционалистов говорит о появлении «имперского президентства» в США, то есть института в значительной мере усилившегося за счет двух других ветвей власти. Если это так, а имеется все больше оснований считать, что это именно так, то пост президента существует сегодня как раз в том виде, в каком его замышляли некоторые «отцы-основатели», то есть нечто вроде конституционного монарха, избираемого на четыре года (максимум на два срока — восемь лет).
Президент изначально был наделен исключительными полномочиями в том, что касается ведения военных дел и внешней политики, «по совету и с согласия»- сената, как гласит знаменитая конституционная формулировка. За последние 200 лет каждая война, в том числе и «холодная», каждая внутриполитическая кризисная ситуация раздвигали границы полномочий обитателей Белого дома.
Являясь главнокомандующим вооруженными силами США и главой администрации, президент одновременно выступает в роли главного законодателя страны. Законодательная повестка дня, то есть то, чем занимается американский конгресс, определяется в подавляющей степени Белым домом. Это достигается путем ежегодного представления президентом конгрессу проекта федерального_бюджета, в ко-тором определены национальные приоритеты, а также внесения в конгресс социально-экономических программ. Именно так были, в частности, представлены конгрессу «Новый курс» Ф. Рузвельта, программы «Великого общества» Л. Джонсона. Излишне говорить, что эти программы, учитывая их масштабы, имеют огромные внутриполитические последствия как лично для их инициатора, так и для партии, которую он представляет. Достаточно сказать, что джонсоновские программы, например, за десять лет обошлись в гигантскую сумму 800 миллиардов долларов.
Такие программы федеральных субсидий на образование, жилье, здравоохранение, строительство дорог позволяют Белому дому апеллировать непосредственно к избирателям, минуя штатные и муниципальные власти, нередко состоящие из представителей другой партии. Так, например, в 1970 году существовало около 500 таких федеральных программ,
которыми заправляли 150 ведомств в Вашингтоне, имевших более 400 отделений на местах. Иногда доля этих субсидий определяется в зависимости от участия в тех или иных программах местных властей. Бывает, что они предоставляются на определенных условиях - скажем, таких, как, отсутствие дискриминации в учебном заведении, госпитале и т. д.
Понятно, что подобное расширение прерогатив исполнительной власти вызвало к жизни появление, огромной
федеральной бюрократии. Американская бюрократия — это тема для отдельного разговора. Здесь же отмечу только, что из примерно 12 миллионов федеральных служащих США избранный на выборах новый президент сменяет обычно 500—600 высших назначенцев: членов кабинета, руководителей крупнейших ведомств и т. д. Все назначения президента должны быть утверждены сенатом. Это же относится к послам и членам Верховного суда. Далеко не всегда эти утверждения являются простой формальностью.

Законодательная
и судебная власти

Сто человек в сенате США (по двое от каждого штата), избираемые на шесть_лет, и 435 членов палаты представи-телей, избираемых на срок в два года в зависимости от численности населения в штате, обладают, согласно конституции, властью «расходовать средства и облагать налогами». Совмещение одним лицом государственной должности с представительством в законодательном органе не допускается.
Тенденция последних десяти  пятнадцати лет состоит в том, что законодательная власть пытается отстоять свои полномочия в противоборстве с исполнительной, но особого успеха в этом не добивается. В самом деле, взять хотя бы резолюцию конгресса о военных полномочиях от 1973 года, которая разрешила президенту использовать американские войска в чрезвычайных ситуациях без согласия законодателей, но не более чем в течение 60 дней. Появившись на свет как реакция на вьетнамскую войну, которую конгресс США не объявлял (что должен был сделать, согласно конституции), эта резолюция мало остудила боевой пыл тех американских президентов, кто склонен к военным авантюрам. Достаточно вспомнить хотя бы вторжение в Гренаду,    бомбардировку Ливии, высадку морской пехоты в Ливане. Верно, что все эти операции были свернуты до истечения 60 дней. Но два месяца в ядерную эпоху — срок более чем достаточный для принятия президентом единолично любых решений, могущих иметь самые непредсказуемые последствия.
(Продолжение следует)