Когда человек допускает, что он может совершить ошибку, он тщательно выискивает ошибку и исправляет в случае обнаружения, принимает меры для нейтрализации отрицательных моментов. Сомнение в своей точке зрения имеет тот результат, что человек, исправляя свои ошибки, впоследствии сталкивается с незначительным количеством своих ошибок. В таком случае практическое воплощение обычно имеет позитивный результат.
Но если человек безраздельно доверяет своему мнению, то он отрицает возможность ошибок, не ищет ошибки и не исправляет их. Так как ошибки не устраняются, то человек вязнет в своих ошибках, как в трясине, и не может осуществить поставленную цель. Фигурально выражаясь, излишняя уверенность – это источник ошибок.
Из школьного курса физики известно правило: выигрываешь в силе, но проигрываешь в расстоянии. По аналогии с этим можно вывести новое правило: выигрываешь в убежденности, но проигрываешь в истинности. Чем больше уверенности в точке зрения, тем труднее обнаружить в ней ошибки и устранить их.
Чем больше человек доверяет точке зрения,  тем меньшего доверия заслуживает она.
Те ученые, которых материалисты недолюбливают за идеалистические или околоидеалистические воззрения, с  большим сомнением относятся к своим идеям. Ниже приводятся три цитаты, в которых выражено сомнение в истинности логически выведенных предсказаний.
Бэкон: «Есть два способа познания – через опыт и через логическую аргументацию. Аргумент приводит нас к выводу, но он не дает удовлетворения, ибо не устраняет сомнения; душа успокаивается в созерцании истины, когда истина найдена через опыт. Логического довода недостаточно».
Мах: «Индукция обуславливает расширения познания, но она заключает в себе и опасность заблуждения, и ее назначение с самого начала таково, что она должна быть проверена, исправлена или совершенно отвергнута».
Эйнштейн: «Полученные чисто логическим путем положения еще ничего не говорят о действительности».
Противоположное мнение о достоверности логических выводов имеет весьма самоуверенный философ-марксист Виноградов: «Если принимается доказанность посылок научного предвидения и вывод носит индуктивный характер, то в соответствии с основным правилом дедуктивного заключения вывод также будет доказанным, то есть достоверным».
Не так уж и важно, откуда появляются идеи – из ощущений, из фактов, в сновидении, из человеческой фантазии, на основе логических выводов, от случайного соединения нервных клеток в мозгу, по интуиции, по Божьему откровению, из априорных предпосылок, из метафизической необходимости, от телеологического воздействия, от внеземных цивилизаций, или еще откуда-то.
Важно, чтобы обладатель идеи понимал необходимость ее проверки.

Ошибочные теории успешно применяются на практике, содействуя созданию технических устройств, приносящих пользу. Значит, Ленин был неправ, когда заявил: «Познание может быть полезным в практике человека лишь тогда, когда оно отражает объективную истину»(«Материализм и эмпириокритицизм», с.151). Это не так. Полезным в практике может быть и необъективное мнение.
В 1628 году англичанин Уильям Гарвей издал книгу о движении крови по венам и артериям.  Открытые Гарвеем принципы кровообращения, пересказанные  упрощенно, выглядят так: 1) печень вырабатывает относительно небольшое количество крови, 2) сердце, работая как насос, перекачивает через себя такое количество крови, которое в сотни раз превышает количество крови, вырабатываемое печенью, 3) кровь по венам двигается по направлению к сердцу. Все лондонские врачи, ознакомившись с книгой, выразили несогласие с принципами Гарвея, так как принципы вступали в противоречие с общепризнанными принципами: 1) печень вырабатывает большое количество крови, 2) сердце, работая как насос, перекачивает через себя количество крови,  равно количеству выработанной печенью крови, 3) кровь по венам двигается в сторону от сердца, разнося питательные вещества по всему телу.  Общепризнанные принципы подтверждались тем, что на их основе медики давали лекарства больным, делали операции, и здоровье многих пациентов улучшалось. Лондонские врачи объявили Гарвея невеждой, легкомысленно не обращающего внимание на факты выздоровления больных, подтверждающие общепризнанные принципы движения крови. Вскоре к травле Гарвея присоединились провинциальные английские врачи и парижская Академия наук. В Англии, Франции, Испании написаны сотни трактатов, опровергающих принципы Гарвея. Ставились театральные спектакли, высмеивающие  некомпетентность Гарвея. После того, как Гарвей был объявлен сумасшедшим, его материальное положение ухудшилось из-за резкого уменьшения пациентов, обращавшихся к нему за медицинской помощью. Через десять лет после издания книги, некоторые врачи Италии и Германии признали правильность принципов кровообращения Гарвея. Через двенадцать лет и голландские врачи убедились в правильности принципов. Затем в Англии и Франции началось признание принципов Гарвея. Наиболее убежденными оппонентами оказались врачеватели Испании, которые только через 70 лет после издании книги согласились считать правильными принципы Гарвея. Необходимость такого длительного срока для признания ошибочности общепризнанных принципов движения крови объясняется тем, что общепризнанные принципы подтверждались практическими успехами при лечении больных на основании знаний, даваемых общепризнанными принципами.
«Мышление правильно отражает объективную истину, и критерием этой правильности служит практика, эксперимент»(«Материализм и эмпириокритицизм», с.184). Нет. Практика не смогла добросовестно выполнить функцию критерия. Практическая польза (выздоровление) от рекомендаций врачей и хирургических операций не подтвердила правильность принципов кровообращения, созданных мышлением лекарей до Гарвея. Знание о равенстве количества крови, вырабатываемой печенью, и перекачиваемой через сердце крови, не было почерпнуто из крови.
«Господство над природой, проявляющееся в практике, есть результат объективно-верного отражения в голове человека явлений и процессов природы»(«Материализм и эмпириокритицизм», с.204).  К этому результату может привести и субъективно-ошибочное отражение в голове человека.
«Практикой доказывает человек объективную правильность своих идей, понятий, знаний, науки»(Ленин В.И., «Философские тетради» – Полн. собр. соч., т. 29, с. 173). Практика не способна доказать правильность знаний, т.к. практика проводит политику мирного сосуществования с ошибочным знанием.

Локк, Кондильяк, Ампер, Энгельс, Герцен были убеждены, что вкладывание человеческих фантазий в процесс познания природы приводит к отрицательным результатам, и поэтому сформировалось требование к ученым прекратить использование фантазий. Ленин пришел к философскому умозаключению, что утилитарный отрицательный результат – это чересчур примитивно. Ленин посчитал, что проблему нужно поднять на более высокий уровень (привязать веревки к проблеме и за веревки подтянуть проблему к основному вопросу философии). Проблема использования фантазий встала на один уровень с проблемой возникновения Вселенной и появления на планете разумных существ. Искусственно привязав проблему к основному вопросу философии и оторвав проблему от утилитарных оснований, Ленин добился того, что утилитаризм перестал осуществлять функцию критерия истинности для проблемы вкладывания человеческих фантазий в процесс познания природы. Практический критерий истинности отодвинут на задний план, а на первый план была поставлена борьба против философии Платона, в которой спускающиеся с небес идеи подвергались материализации и становились осязаемыми вещами. С кем вы, деятели науки? Если вы признаете фантазии как способ познания природы, то вы поддерживаете идеалистическое мировоззрение Платона о происхождении Вселенной из идей. Если вы пренебрегаете фантазиями, то вы на стороне прогрессивных сил, одержавших победу над идеалистическим мировоззрением Платона.
В.И.Ленин придерживался убеждения, что практический критерий истинности не должен принимать участие в решении вопроса: применять или не применять фантазии в процессе изучения природы?  Применение или не применение фантазий – это сфера борьбы прогрессивных и отживающих свой век идеологий, но не сфера борьбы практик.
В конце главы рассказывается, как Вильям Рамзай теоретически предсказал свойства химических элементов гелий, неон, криптон, ксенон. Исходя из математического предсказания свойств еще неизвестных элементов, Рамзай подбирал научные приборы, с помощью которых можно обнаружить предсказанные инертные газы. Рамзай первым среди ученых нашел в природе гелий, неон, криптон, ксенон. Гелий закачивали в дирижабли, в надувные шарики, в баллоны с воздухом, используемые водолазами при глубоководных погружениях. Неон закачивали в трубки, подвергаемых изгибанию, из которых составляли неоновые вывески и рекламу. Ксенон – составная часть автомобильных ламп, позволяющих создать узкий луч бело-голубого цвета.

Джону Локку, Этьену де-Кондильяку, Андре Амперу, Фридриху Энгельсу, Александру Герцену не нравилось, как происходит познание у реальных естествоиспытателей (в частности, им не понравилось, что создаются фантазии и впоследствии фантазии считаются действительно существующим), и каждый из них сочинил наставление, в котором выразили свои желания относительно того, как ученые должны заниматься познанием. Владимир Ленин изучил желания, и они стали основой книги «Материализм и эмпириокритицизм». Ленин переделал желания так, что они казались не желаниями, а реально протекающим процессом. Ленин выдавал желаемое за действительное. Юм, Кант, Конт, Мах, Авенариус, Дюгем, Пирсон, Клейнпетер, Богданов  и другие отрицательные персонажи книги «Материализм и эмпириокритицизм» были раскритикованы Лениным под тем предлогом, что ими написанное (про применение фантазий и об отношениям к фантазиям как к фантазиям, а не как к действительно существующему) противоречило реальному научному познанию, и при этом под реальным научным познанием Ленин подразумевал мечты Локка, Кондильяка, Ампера, Энгельса, Герцена (об изгнании из науки фантазий, которые сбивают науку с правильного пути).
Отрицательные персонажи книги «Материализм и эмпириокритиизм» говорили: нужно использовать фантазии, но с ними нужно обращаться осторожно, потому что существует опасность принимания фантазии за действительно существующее;  бывают случаи, когда фантазии считаются действительно существующим, и поэтому необходимо разоблачать считаемое за действительно существующее и доказывать фантастичность этого.
Локк, Кондильяк, Ампер, Энгельс, Герцен, а вслед за ними и Ленин, говорили: нельзя создавать фантазии, так как фантазии выдаются за действительно существующее, и это сбивает науку от движения в правильном направлении. Ленин добавил: попытка превращения действительно существующего в фантазию является попыткой доказать правильность теории  Платона о создании материальных вещей из идей.
Локк, Кондильяк, Ампер, Энгельс, Герцен приписали один недостаток (ошибочный результат исследования) к вкладыванию человеческих фантазий в процесс познания природы, а Ленин приписывал два недостатка (ошибочный результат исследования, и поддержка теории Платона). 

Теории состоят из описывающей части, объясняющей части, и предсказывающей части. При замене одной теории другой теорией происходит отбрасывание старой объясняющей части, и возникновение новой объясняющей части. Что касается описывающей части, то при замене одной теории другой теорией сохраняется прежняя описывающая часть (или в неизменном виде, или с незначительными дополнениями). Поскольку с развитием науки описывающая часть теории  изменяется незначительно, то можно сказать, что практический критерий истинности подтверждает правильность описывающей части.
Очень редко изменение объяснения сопровождается кардинальным изменением описания. Случай с теоретическим построением Уильяма Гарвея является примером, демонстрирующим одновременное существенное изменение и описания, и объяснения.
Здесь необходимо остановиться на разъяснении высказываний Абеля Рея, приведенных в начале главы. Когда речь идет  о практически полезных советах, которые дают теории, то подразумевается описывающая часть теории. Как правило, между учеными не возникает споров по поводу правильности описывающей части теорий, потому что практический критерий истинности, примененный к описывающей части, не дает повода для споров. Когда же речь идет об утрате теориями значения с точки зрения познания природы, то подразумевается объясняющая часть. Человеческий ум склонен к безудержному фантазированию, что приводит к множеству объяснений; при выборе одного правильного объяснения из множества объяснений вспыхивают споры среди ученых. В ходе споров обнародоваются отрицательные стороны всех объяснений, что расценивается как недостоверность имеющегося знания о природных явлениях. Это может считаться неприятным, но очень часто складывается такая ситуация, когда практический критерий истинности не способен выбрать среди нескольких объяснений одно правильное объяснение.
Факт может считаться убедительным доказательством правильности теории только в том случае, если факт доказывает конкретную теорию и одновременно не доказывает конкурирующую теорию. Когда факт свидетельствует о правильности одновременно двух теорий, то этот факт не позволяет одну теорию назвать правильной, а другую ошибочной. По сути дела, такой факт ничего не доказывает. Если имеется несколько теорий, объясняющих процесс переваривания колбасы в желудке, то переваривание конкретной колбасы в конкретном желудке доказывает правильность всех теорий. Доказывающий правильность всех теорий факт не имеет научного значения (но сохраняет за собой практическо-утилитарное значение).
Иногда выявляется факт, доказывающий правильность одной теории и не доказывающий правильность конкурирующих теорий. Спустя некоторое время появляется новая теория, правильность которой доказывается этим фактом. Но существование двух теорий, доказанных некоторым фактом, превращает доказывающий факт в недоказывающий факт.

Нужно обладать удивительно необыкновенным складом ума, чтобы из подтверждения практическим критерием истинности описывающей части теории, сделать вывод о том, что подтверждение описывающей части влечет за собой подтверждение объясняющей части.

Фридрих Энгельс: «Исключительная эмпирия, позволяющая себе мышление в лучшем случае разве лишь в форме математических вычислений, воображает, будто она оперирует только бесспорными фактами. В действительности же она оперирует преимущественно традиционными представлениями, по большей части устаревшими продуктами мышления своих предшественников… Эта эмпирия уже не в состоянии правильно изображать факты, ибо в изображение их у нее прокрадывается традиционное толкование этих фактов»(«Диалектика природы»).
В одном случае из тысячи практика подтверждает правильность теории, в основу которой положен неправильно изображенный факт. Через несколько лет или десятилетий выясняется, что факт имел неправильное изображение, и теория выкидывается на мусорку истории. Практика не способна выявить ошибочность каждого неправильно изображенного факта. 

Альберт Эйнштейн: «Опыт никогда не скажет теории «да», но говорит в лучшем случае «может быть»...»

В предпоследней главе книги «Диалектика природы» Фридрих Энгельс дал подробное описание практических экспериментов, проводимых в области электричества и электролиза, и подверг критике естествоиспытателей за то, что они измышляли вздорные теории, объясняющие эксперименты. Страницы книги «Диалектика природы» неосознанно продемонстрировали закономерность: проводимые естествоиспытателями практические эксперименты не позволяют рассортировать теории на менее вздорные и более вздорные. Если бы Энгельс внимательно вчитался в им написанное, то тогда он сделал бы вывод: практические эксперименты не являются критерием истинности.

Объяснения создаются для того, чтобы объяснить наблюдаемое на практике. Практика является основанием для объяснения. Правильность объяснения должна доказываться тем, что независимо от объяснения и от основания объяснения. Поэтому нельзя использовать практику в качестве критерия истинности объяснения.

Глава 12. Рецептурная реальность

Древние китайцы, египтяне и греки чувствовали, что должна существовать какая-то невидимая сила, вызывающая изменение всего мира. Таинственная сила, способная превращать одну субстанцию в другую: молоко в сыр, ячменный отвар в пиво, виноградный сок в вино, вино в уксус, белую мякоть разрезанного яблока в коричневую корку, зеленый лист дерева в желтый лист, яйцо в цыпленка, гусеницы в бабочку, огонь в пепел. Если египтяне искали магическую волшебную палочку, подчиняющую себе преобразование веществ, мечтая об обретении могущества и богатства, которые принесло бы владение этой палочкой, то древние греки, напротив, были убеждены, что такие удивительные способности могут использоваться только богами.  Один из греков набрался смелости и попробовал подражать этим удивительным явлениям. Его имя Зозеен. С великим терпением он соединял, сливал различные вещества с целью получить новые субстанции. На древнегреческом слово "химе" означает, кроме прочего, и "лить". Однако,  чтобы избежать осуждения за богохульство, химик Зозеен из осторожности переехал в конце третьего столетия до нашей эры в Египет, где, в сотрудничестве с лучшими египетскими мудрецами, пытался эту божественную силу разгадать. Он назвал ее "ксерион". Потом за разгадывание принялся Реомюр. Сегодня память связывает его имя только лишь с изобретением долго использовавшейся температурной шкалы. На самом же деле Рене Антуан Фершант де-Реомюр, живший в Париже в первой половине восемнадцатого века, относился к тем учёным, универсальность которых в наше время  трудно себе представить. Реомюр был одновременно техником, физиком и естествоиспытателем. Большую известность за пределами Франции он приобрёл как энтомолог. В последние годы своей жизни Реомюр пришёл к идее, что поиски таинственной преобразующей силы следует вести в тех местах, где её проявление наиболее очевидно - при преобразовании пищи в организме, т.е. при её усвоении. В то время ещё господствовала точка зрения, согласно которой пища в желудке подвергается, главным образом, механическому размельчению с тем, чтобы потом желудочный сок мог перевести её в жидкое состояние. В этом-то и начал сомневаться Реомюр. Было известно, что хищные птицы могут извергать обратно через рот перья, кости и другие предметы, проглоченные с пищей, но оставшиеся непереваренными. Реомюр давал птицам проглатывать туго набитые мясом трубочки с дырочками в стенках. Через сутки птицы извергали трубочки через рот, но мяса в них не было. Для подобных опытов на собаках, были изготовлены полые внутри, открывающиеся серебряные шарики с несколькими дырочками. К каждому шарику привязывалась длинная нитка. Реомюр заставлял собак глотать шарики, начиненные мясом, а через некоторое время вытягивал обратно. Шарики оказывались пустыми.
Около 250 лет назад на площади одного шотландского городка расположился бродячий цирк. Уже с утра толпа любопытных обступила стоявшего на помосте причудливо одетого человека. Он зазывал народ на представление. До проходившего через площадь врача Стивене донеслись слова: «Спешите видеть ненасытного пожирателя! Ест все, что попадется. Когда нет хлеба, кормим камнями, и по требованию публики все проглоченное извергает обратно.»  Вечером Стивене пошел в цирк. "Ненасытный пожиратель" так поразил врача, что он отыскал артиста и попросил его снова показать свое искусство. Врач убедился, что тут нет никакого обмана, и все же не мог понять, как может человек по своему желанию выбрасывать обратно проглоченные камешки. Оказывается, в этом нет ничего удивительного.

В желудочном соке присутствует  соляная кислота, способная растворять мясо. Вне желудка, в колбе без желудочного сока, растворение мяса  происходит за сутки при кипячении (т.е. при 100 градусах) в 20-процентном растворе соляной кислоты. Но в желудке мясо растворяется всего за несколько часов при температуре 36,6 градусов, а концентрация кислоты меньше 1%. Значит, в желудочном соке кроме соляной кислоты, есть какой-то катализатор. Во время создания книги «Материализм и эмпириокритицизм» никто не знал, что представляет собой катализатор.
Только в 1926 году  установлено, какое вещество выполняет функцию катализатора.  Сотрудник Корнельского университета Джеймс Самнер впервые  получил очищенный пищеварительный фермент в кристаллическом виде. Это была уреаза, которую выделил из семян канавалии (тропическая лиана, семейство бобовых). Самнер обнаружил, что кристаллы уреазы целиком состоят из белка.  В 30-е годы Джон Нортроп и его сотрудники получили в кристаллическом виде пепсин (пепсин вырабатывается желудком и совершает переваривание белковой пищи) и установили, что этот фермент тоже представляют собой белок. До 1926 года теория, относящаяся к перевариванию мяса, имела статус описывающей внешние проявления, но не объясняющей внутренний механизм переваривания.
В Древнем мире хорошо была известна цинга, заболевание, при котором кровеносные капилляры становятся все более и более ломкими, десны кровоточат, зубы выпадают, раны заживают с трудом, если вообще заживают, у больного нарастает слабость, и в конце концов он умирает. Особенно часто эта болезнь возникала у жителей городов, находящихся в осаде, во времена войн и стихийных бедствий, и у мореплавателей, совершавших долгие путешествия по океану. Корабли, отправляющиеся в долгое плавание, обычно загружали таким провиантом, который не испортился бы в пути. Обычно это были сухари и соленая свинина. В результате цинга долгое время была бичом для мореплавателей; от нее погибало моряков больше, чем, например, в сражениях или от кораблекрушений.
В 1536 году французский землепроходец Жак Картье был вынужден остаться на зиму в Канаде, где 100 человек из его отряда заболели цингой. Местные индейцы, узнав об этом, сообщили о спасительном средстве: вода, настоянная на сосновой хвое. Люди Картье, будучи в полном отчаянии, последовали этому, на их взгляд, несерьезному совету и выздоровели. Два века спустя, в 1747 году, шотландский врач Джеймс Линд, столкнувшись с несколькими аналогичными случаями, попробовал лечить таких больных свежими фруктами и овощами. Апробируя свой метод лечения на матросах, страдающих цингой, он обнаружил, что быстрее всего улучшение состояния больных вызывают апельсины и лимоны.
В очередном плавании по Тихому океану под руководством знаменитого английского путешественника Дж. Кука, продолжавшимся с 1772 по 1775 годы, принимали участие два корабля. На первом судне, которым командовал Дж. Кук, были сделаны большие запасы свежих овощей, фруктов, а также лимонного и морковного соков. В результате длительного плавания ни один из членов экипажа цингой не заболел. На другом судне, где не были сделаны запасы овощей и фруктов, четверть команды болела цингой.

Голландского врача Христиана Эйкмана послали в 1891 году исследовать бери-бери в бывшие в то время голландской колонией остров Ява и другие острова Вест-Индии (ныне территория Индонезии), поскольку они являлись эпидемическим районом этого заболевания.  У больных немели руки и ноги из-за воспаления периферических нервов, возникали выраженные болевые ощущения, расстраивалась походка. У больного будто цепями скованы ноги.  С этим связано и название болезни «бери–бери», что означает «оковы».  При  тяжелой форме заболевания нарушается деятельность сердца, наступает паралич конечностей. Вначале Эйкман посчитал, что бери-бери — заболевание, вызываемое микробами, и, чтобы попытаться найти возбудителей этой болезни, использовал в качестве подопытных животных цыплят. По счастливой случайности человек, который следил за птицей, оказался нечист на руку. Почти всех цыплят разбил паралич, от которого большинство из них погибли, но те, которые остались живы, через четыре месяца пришли в себя и стали совершенно здоровыми. Эйкман, озабоченный тем, что его попытка обнаружить возбудителей болезни оказалась неудачной, поинтересовался, чем кормили цыплят, и обнаружил, что первый слуга, отвечавший за их содержание, экономил на птице: цыплят кормили остатками пищи из местного военного госпиталя — то есть преимущественно очищенным рисом. Когда же через несколько месяцев Эйкман нанял другого помощника, тот положил конец мелкому жульничеству и стал кормить цыплят тем, чем и положено, — неочищенным рисовым зерном, благодаря чему цыплята и выздоровели. Эйкман начал следующую серию экспериментов. Он заметил, что у сидящих в клетках кур, которых кормили очищенным от отрубей рисом, проявлялись признаки бери–бери: судороги сводили им шею и ноги. Многие из них в конце концов гибли. Болезнь отступала, когда больных кур начинали кормить неочищенным рисом. Куры же, свободно разгуливающие по двору, не заболевали, поскольку они находили себе самую разнообразную пищу. Эйкман решил, что полиневрит, которым страдали куры, по симптомам очень похож на болезнь бери-бери, поражающую людей. Может быть, и у человека бери-бери возникает оттого, что он потребляет в пищу шлифованный рис? Рис, предназначенный для питания человека, шлифуют для того, чтобы он лучше хранился. Дело в том, что в рисовой шелухе содержатся масла, которые быстро портятся и придают зернам горький вкус.  Людей, страдающих от болезни бери-бери, излечивали при помощи свежих рисовых отрубей. Эйкман и Геррит Грине, который с ним вместе работал, попробовали выяснить, что же такое содержится в рисовой шелухе, что предотвращает заболевание. Им удалось экстрагировать это вещество из шелухи водой, после чего они обнаружили, что оно проникает через мембрану, сквозь которую не проходят белки. Значит, молекулы вещества, поисками которого они занимались, должны быть небольшими. На этом исследовательские возможности Эйкмана были исчерпаны, и ему так и не удалось идентифицировать вещество, предохраняющее от бери-бери.

Примерно к 1930 году стало ясно, что витамин В — это не одно вещество, а целая группа соединений, различающихся по своим свойствам. Витамином В2 назвали тот фактор, который эффективен при лечении болезни бери-бери. Витамин В1 имеет антирахитичный эффект (этот витамин на первых порах выделяли из рисовой шелухи, и из печени трески). В 1936 году К. Фанк расшифровал структуру витамина В1 и разработал метод его синтезирования.
Из вытяжки печени химики в 1948 году получили красные кристаллы, содержащие кобальт. Новое вещество назвали витамином В12. Ученые установили, что витамин В12, так же как и некоторые другие витамины, образуется бактериями в почве, прудах, болотах. Из почвы витамин В12 попадает с кормом в желудок и кишечник животного. Избыток витамина В12 откладывается в печени. Этот витамин полезен при лечении злокачественной формы малокровия.
Исследователи, занимавшиеся витамином С, столкнулись с проблемами другого рода. Получить витамин С в достаточном количестве не представляло большого труда: его много содержится в плодах цитрусовых растений. Гораздо труднее было найти экспериментальных животных, которые бы не вырабатывали свой собственный витамин С. Большинство млекопитающих, за исключением человека и других приматов, обладают способностью синтезировать этот витамин. Требовались недорогие подопытные животные, на которых можно было бы создать модель цинги, чтобы затем, скармливая им различные фракции, получаемые из сока цитрусовых, узнать, в которой из них содержится витамин С. В 1918 году американские биохимики Б. Коэн и Лафаэтт Бенедикт Мендель наконец нашли таких экспериментальных животных, обнаружив, что морские свинки не могут синтезировать собственный витамин С. В 1922 году советский ученый Бессонов, одновременно с венгерским ученым Сцент - Гьерги, выделил витамин С в сухом виде. Более тщательные опыты с витамином С проводились в США. Работая в лаборатории Хопкинса в 1928 году, Алберт Сент-Дьерди занимался проблемой кислородного и водородного метаболизма в организмах, и он выделил из капусты вещество, которое транспортировало атомы водорода от одной структуры к другой. «Капустное вещество» стало объектом исследований Чарльза Кинга и его сотрудников из университета в Питсбурге, которые направленно занимались выделением витамина С, и они получили из капусты некое вещество, которое обладало сильным защитным действием против цинги. Идентичное вещество они нашли в одной из фракций лимонного сока. В 1933 году Кинг установил структуру этого вещества.
До 1912 года теория, относящаяся к витаминам, имела статус описывающей внешние проявления, но не объясняющей внутренний механизм.
Несколько тысячелетия назад древние врачи знали о способности ивовой коры снимать боли и облегчать страдания. И египтяне, и североамериканские индейцы использовали один и тот же рецепт для устранения болевых ощущений. Они заливали кипятком очищенную ивовую кору и настаивали в течение суток. Не мог обойти спасительные свойства ивы и древнегреческий врач Гиппократ: в V столетии до нашей эры он рекомендовал применять  вытяжку из коры ивы для снятия высокой температуры или болезненности, облегчения лихорадочного состояния. Известные ученые древности Диоскорид и Авиценна (Абу Али Ибн Сина) также описали особенности лекарственного применения коры, сока и плодов этого дерева.

Если суждения Абеля Рея применить к знанию о пищеварительных процессах, витаминах,  спираевой кислоты на том момент времени, когда В.И.Ленин писал книгу «Материализм и эмпириокритицизм», то получится следующее. Врачи обнаружили признаки болезней и процессов, и врачи не видели причин этих болезней и процессов. Поэтому врачи говорили о существовании невидимых сил, которые воздействуют на людей (сила, вызывающая цингу, сила, предотвращающая цингу, пищеварительная сила, жаропонижающая сила).  При помощи слова «сила» врачи обозначали реальное существование невидимой, еще неизвестной сущности. Методом проб и ошибок врачи подбирали средства, предотвращающие или излечивающие заболевания (при несварении желудка врачи давали микстуры, изготовленные из коровьего желудочного сока, для предотвращения цинги давали цитрусовые соки, добивались промышленного производства спираевой кислоты). Врачи располагали  полезными рецептами и советами, которые позволяли правильно действовать. Рецепты имели большую практическую ценность, но при этом врачи не могли объяснить, каким образом желудочный сок, свежие продукты питания, спираевая кислота приводили к положительному эффекту. Врачи могли воздействовать на здоровье людей, но врачи не знали, как происходит воздействие. Таким образом, в 1908 году знание относительно пищеварительных ферментов, витаминов, спираевой кислоты находилось в таком состоянии, что суждения Абеля Рея нужно признать адекватными.  В разные периоды времени почти каждая современная теория находилась в таком состоянии, когда не был известен внутренний механизм, и при этом имелись рецепты, позволяющие применять природные явления с пользой для дела. Такое состояние теории можно назвать «рецептурным знанием». В таком состоянии в 1908 году находилась концепция Дмитрия Ивановича Менделеева. 
В период с 1840 года по 1886 год были открыты химические элементы: иттрий, лантан, эрбий, тербий, празеодим, неодим, самарий,  диспрозий, гольмий, тулий. Эти элементы имели одинаковую валентность, при атомном весе, изменяющемся на одну единицу. Объяснение того, почему элементы обладают очень сходными химическими свойствами, появилось только в 1925 году. В 1908 году химики могли давать рецепты по поводу использования этих химических элементов, но химики не обладали знанием о причинах поразительного сходства, которое не наблюдалось в других химических элементах (у других валентность сильно изменялась в зависимости от атомного веса).
В 1819 году физики начали систематически измерять теплоемкость твердых тел. Оказалось, что алмаз обладает свойствами, резко выделяющих его среди множества других твердых тел – его теплоемкость не постоянна, и увеличивается при нагревании. Другие вещества или не увеличивали свою теплоемкость, или теплоемкость изменялась незначительно. Хотя учеными прилагались усилия к исследованиям, необычные свойства алмаза остались без объяснения. С 1819 года до начала работы В.И.Ленина над первыми страницами рукописи «Материализма и эмпириокритицизма» (период продолжительностью 88 лет) никто из ученых не смог придумать объяснение для физического явления – рост теплоемкости при нагревании алмаза. Теория на протяжении 90 лет давала рецепты по использованию алмазов, и описывала свойства алмаза, но не давала объяснения этим свойствам.

Показатель преломления прозрачной среды приблизительно (но не точно) равен отношению скорости света в пустоте и скорости света в рассматриваемой среде. Отсутствие точного равенства Рэлей в 1881 году объяснял при помощи двух скоростей: скорости света совокупности нескольких цветов (эта скорость, немного меньшая, наблюдается в экспериментах), и скорости света узко выделенного цвета (эта скорость немного больше, и она предназначена для точного приравнивания показателя преломления к отношению скорости света в пустоте и скорости света в среде). Поскольку ученые еще не научились выделять узкую полоску цвета, то не проводятся эксперименты по измерению скорости, и объяснение не имеет опытного подтверждения. В настоящее время и в ближайшем будущем существование второй скорости, отличающейся от первой скорости, под вопросом. Рецептурное знание о преломлении позволило наладить широкомасштабное производство оптических приборов.
Кеплер считал, что все вещи имеют тенденцию к соединению, и что Луна должна упасть на Землю. Факт падения Луны не обнаружен, и Кеплер объяснял это существованием еще не известной (ненаблюдаемой) силы, которая отталкивает Луну от Земли. Кеплер не мог отчетливо представить себе силу, отдаляющую Луну. Исходя из представлений о колебаниях световых волн в продольном направлении, Гюйгенс не смог объяснить двойное преломление, и он откровенно рассказал о неспособности к объяснению. Скорость света в вакууме, измеренная на поверхности земли, имеет большее значение, чем скорость движения света в пределах Галактики. Объяснение этому не найдено до сих пор.

За 250 лет исследований стали известны внешние проявления болезни и незначительное количество свойств возбудителя, но до сих пор неизвестна структура возбудителя скрейпи и внешний вид возбудителя. Теория о болезни скрейпи и сходных болезней описывает внешние проявления, но не объясняет сущность болезни.
Здравый смысл подсказывает, что при нагревании льда с последующим превращением льда в воду, температура льда и воды должна возрастать непрерывно. Опыт показал, что температура прерывиста - тепло от огня, обязанное нагревать лед, на самом деле не нагревает лед, и лед продолжает иметь нулевую температуру. Значит, существует некая сила, которая становится поперек непрерывности, и создает прерывистость. Эта сила мешает льду нагреваться. При замораживании воды, в момент превращения воды в лед, наблюдается прерывистость температуры воды и льда.  Создается впечатление, что в воде имеется какая-то сила, которая согревает воду при воздействии холода на воду. Получается, что внутри льда и воды имеется сила, которая оказывает тепловое (температурное) сопротивление при нагревании льда, и после превращения льда в воду происходит проникновение внутрь воды (вода совершает накапливание) того количества тепла, которое понадобилось для преодоления сопротивления; это тепло продолжает находиться внутри воды, пока вода жидкая; при охлаждении воды происходит переход тепла из внутреннего состояния во внешнее состояние, и внешнее состояние тепла проявляется в том, что тепло согревает воду и некоторое время препятствует замерзанию воды. Если через микроскоп разглядывать воду и лед, то можно заметить различие – в воде наблюдается броуновское движение, а во льду нет броуновского движения. Броуновское движение свидетельствует о том, что внутри воды находиться тепло, находящееся во внутреннем состоянии; при охлаждении воды это тепло переходит во внешнее состояние и прекращает свое существование, когда броуновское движение замедляется и останавливается, когда вода становится твердой.
17 августа 1884 года Карл Маркс написал письмо, адресованное Л.Филипсу, и в письме были упомянуты «отвратительные физико-метафизические бредни, вроде «скрытой теплоты» (не хуже «невидимого света»), электрического «флюида» и тому подобных  средств, служащих для того, чтобы вовремя вставить словечко там, где не хватает мыслей».
При нагревании льда проявляется тепловое (температурное) сопротивление, при охлаждении воды из воды выходит накопленное тепло, вошедшее внутрь воды при преодолении теплового (температурного) сопротивления. Когда не было микроскопов, люди не видели броуновское движение, и люди вынуждены были сочинить бредни о скрытой внутри воды теплоте, которую люди не могли обнаружить посредством изучения воды. Потом появились микроскопы, позволившие увидеть броуновское движение, и люди заменили бредовое положение о скрытом теплороде на менее бредовое положение о превращении тепла в нескрытое броуновское движение. Потом появились рентгеновские аппараты, люди стали просвечивать воду и лед рентгеновскими лучами, и установили, что водяные молекулы в воде находятся в хаотическое беспорядочное движении, что во льду водяные молекулы неподвижны и выстраиваются в ряды и шеренги. Менее бредовое положение о превращении тепла в броуновское движение заменено на положение об энергии, необходимой для расшатывания кристаллической решетки. Наука развивается таким образом, что происходит замена более бредовых положений на менее бредовые.

Исаак Ньютон считал сформулированным им закон всемирного тяготения искаженным измышлением. В своих расчетах он обнаружил противоречие: известные в то время массы Земли и Луны обеспечивали взаимное притяжение в меньшей силе, чем нужно было для удержания на околоземной орбите Луны, на которую воздействовала центробежная сила, стремящаяся унести Луну в далекий космос. Осознавая измышленный характер гравитационного закона, Ньютон 20 лет не опубликовывал формулы, в которых выражен закон всемирного тяготения. Через 20 лет были уточнены диаметр и масса Земли, и тогда масса могла непротиворечиво вписаться в формулы. Но и после этого Ньютон продолжал недоверчиво относиться к открытому им закону природы. Ньютон писал, что пытаться понять гравитацию в виде силы, которая имеет физическое содержание, представляется нелепым; ни одному трезвомыслящему исследователю такое не придет и в голову. Поэтому, заключает Исаак Ньютон, вопрос  о носителе тяготения он оставляет открытым в надежде, что со временем удастся найти физическое объяснение этой силы; а пока будем принимать гравитационную силу лишь в математической оболочке.
В 1865 году Рудольф Клаузиус ввел в науку новую величину, названную энтропией. Эта величина имела красивую математическую формулировку, но многие физики не видели в ней физического смысла, и не понимали, как ее можно обнаружить в эксперименте. Клаузиус был вынужден согласится с тем, что энтропия не проявляется в экспериментах. Он видел только один способ донести  физический смысл энтропии – при помощи произнесения большого количества слов. Многие физики считали энтропию нелепым измышлением, т.к. энтропия не могла быть проверена опытным путем.
В 1920 году сотрудник Исследовательского центра авиации (США) А.Гриффитс проводил опыты для выяснения прочностных характеристик материалов, применяемых в авиастроении – стали и алюминиевых сплавов. В качестве временного объекта исследования Гриффитс выбрал стекло, т.к. работать со стеклом легче, чем с алюминиевыми сплавами. Гриффитс сделал такое наблюдение:  прочность на разрыв цилиндрических стеклянных нитей с уменьшением диаметра увеличивается, приблизительно в 50 раз. Исследователь стал разрабатывать теорию, начав с постулата о том, что до разрыва нить имеет одну поверхность, а после разрыва образуются две поверхности. На образование двух поверхностей вместо одной требуется некоторое количество энергии, которая находится в зависимости от площади поперечного сечения нити. Эту энергию Гриффитс приравнял к энергии разрушения кристалла определенного объема, возникающей при деформации кристалла при растягивании. Полученное объяснение хорошо согласовывалось с экспериментальными данными (при уменьшении площади поперечного сечения увеличивался объем, в котором распределяется напряжение при упругом сдвиге молекул кристалла, а увеличение объема приводит к увеличению разрывного усилия). После теоретического обоснования опытов над стеклом, А.Гриффитс приступил к аналогичным опытам над стальными и алюминиевыми сплавами, но подобной закономерности не обнаружил. По рассуждениям исследователя, при вытягивании стальной и алюминиевой проволоки в ней образуются трещины, и они не позволяют образцам иметь высокую прочность, подобно стеклянным нитям. При помощи микроскопа и других приборов Гриффитс исследовал стальную и алюминиевую проволоку на предмет обнаружения трещин. После продолжительного исследования выяснилось, что трещин нет. Перед Гриффитсом встал вопрос: что делать дальше? Была выбрана следующая гипотеза – трещины не обнаружены, но это нисколько не мешает ввести в теорию постулат о существовании трещин; этим будет достигнуто согласование теории и экспериментов.