Некто высказал суждение, что будто бы рыбы живут в воде, и рыбы имеют свойство вводежизненности. Мы знает, что раки живут в воде, и что раки имеют свойство вводежизненности. Согласно исходному суждению, рыбы имеют свойство вводежизненности. Получается, что и раки, и рыбы обладают одним и тем же свойством. Из этого следует, что рыбы и раки – это одно и то же. Однако мы знаем, что раки – это не рыбы. Мы обнаружили противоречие между утверждением о том, что рыбы и раки одно и то же, и утверждением о том, что рыбы и раки не одно и то же. Существование противоречия доказывает ошибочность первоначального суждения о том, что рыбы живут в воде.
Богданов высказал суждение, что научное знание представляет собой общественно-организующий опыт. Всем известно, что религия является общественно-организующим опытом. Получается, что научное знание и религия имеет одно и то же свойство – быть общественно-организующим опытом. Из этого логически следует, что религия представляет собой научное знание. Однако всем известно, что это противоречит действительности.  Существование противоречия доказывает ошибочность суждений, высказанных эмпириокритиком Богдановым (см.  «Материализм и эмпириокритицизм»).
Едят ли змеи птичьи яйца? Да. Едят ли девочки птичьи яйца? Да. Это означает, что девочки являются змеями (см.  «Алиса в Зазеркалье»).   
Змеи питаются птичьими яйцами. Питающиеся птичьими яйцами являются змеями. Каждая селедка является рыбой. Каждая рыба является селедкой. Враги коммунистической партии критикуют коммунистическую партию. Критикующие коммунистическую партию являются врагами коммунистической партии.

Пространство и время стали для Ленина еще одной сферой, где он решил нанести удар по идеализму и поповщине. Бытовало мнение, что выход за пределы времени и пространства как-то связан с религиозными предрассудками. Дабы оторвать людей от религии, Ленин принялся морально терроризировать некоторых ученых, начал мешать им выходить за пределы времени и пространства. Он говорил: «Не признавая объективной реальности времени и пространства, Дюринг не случайно, а неизбежно катится по наклонной плоскости, до «первых толчков», ибо он лишил себя объективного критерия, мешающего выйти за пределы времени и пространства. Если время и пространство только понятия, то человечество, их создавшее, вправе выходить за эти пределы, и буржуазные профессора вправе получать жалование от реакционных правительств за отстаивание такого выхода, за прямую или косвенную защиту поповщины»(«Материализм и эмпириокритицизм», с.191).
Если при жизни Ленина какой-нибудь исследователь стал бы проводить эксперименты, связанные с выходом за пределы реального времени и реального пространства, то возмущению Владимира Ильича не было бы пределов. Ведь проведение таких опытов будет косвенной защитой религии! Надо ограничивать научные исследования, если они хотя бы в малой степени могут использоваться в угоду поповщины.

Фридрих Энгельс: «Если только мы привыкнем приписывать корню квадратному из минус единицы или четвертому измерению какую-либо реальность вне нашей головы, то уже не имеет особенно большого значения, сделаем ли мы еще один шаг дальше, признав также и спиритический мир медиумов»(«Диалектика природы»).
Диофант Александрийский и Ибн ал-Хайсам не считали реальным четвертое измерение. Но кто-то может ошибочно заявить, что четвертому измерению соответствует какая-либо реальность вне нашей головы. Это ошибочное заявление может привести к тяжелым последствиям – священники могут заявить, что реальный Бог находится в реальном четвертом измерении. Нужно сейчас, заранее готовится к тяжелым последствиям, т.е. предотвращать наступление тяжелых последствий. Самый легкий путь предотвращения тяжелых последствий – объявить, что Диофант Александрийский и Ибн ал-Хайсам совершили ошибку, создав ошибочный условный символ четвертого измерения.  Тогда не будет места, где Бог мог бы находиться.
Самый легкий путь предотвращения тяжелых последствий – объявить, что Беккерель, Томсон, Кауфман, Эйнштейн и Жолио-Кюри совершили ошибку.
Самый легкий путь предотвращения тяжелых последствий – объявить, что Хаблл ошибся, когда посредством разбегания галактик объяснял  смещение спектральных линий в световых лучах, испускаемых далекими галактиками.
Самый легкий способ предотвратить тяжелые последствия – объявить о заблуждениях кибернетиков и роботостроителей, которые ошибочно пытаются создать искусственный мозг, который якобы способен продуцировать мысли в условиях, когда в месте возникновения мысли отсутствует человеческий мозг.  Появление мысли там, где нет человеческого мозга – идеалистическое извращение, направленное против диалектического материализма. Священники говорят, что у Бога нет человеческого мозга, но Бог мыслит. Между высказываниями кибернетиков и священников есть общее – вера в то, что мысли могут появляться вне человеческого мозга. Следовательно, священники могут опереться на кибернетику при доказывании правильности Библии. Священники опираются на заявление Хаблла о разбегании галактик – галактики начали разбегаться 20 миллиардов лет назад, значит, галактики имеют начало, и начальная операция по созданию галактик произошла 20 миллиардов лет назад. Если доказать, что невозможно создать искусственный мозг и что галактики не разбегаются, то этим будет создано затруднение священникам в их попытках доказать правильность того, что написано в Библии.
Как хорошо, что в Библии отсутствует таблица умножения! Если бы в Библии находилась таблица умножения, то тогда материалисты доказывали бы ошибочность таблицы умножения.
Философы ведут борьбу против физиков, с целью предотвращения тяжелых идеологических последствий. Физики должны осознавать, что они встречают сопротивление не только со стороны природы, неохотно раскрывающей свои тайны, но и со стороны идеологии и философии. Физики должны задуматься над вопросом: есть ли смысл в выбрасывании философии и идеологии за борт, в водную пучину?

Будет полезным разобраться, идеалистом или материалистом был древнегреческий мыслитель Демокрит. Он писал, что у людей вкусовые ощущения не одинаковы: что для одних сладко, то для других горько, для третьих имеет соленый вкус, для четвертых едкий, и еще для иных – кислый вкус. Вкус изменяется от состояния человека в разное время. В то же время Демокрит указывает природу вкусовых ощущений: ощущение сладкого возникает от воздействия на язык крупных круглых атомов, горького – небольших извилистых атомов,  едкого – угловатых атомов, острого – узких, согнутых, и заостренных атомов, и т.п.
Что мог бы ответить Демокрит, если бы мы задали ему вопрос: можно ли считать ощущение едкого, появившееся в некоторый момент времени, образом угловатых атомов, воздействующих в этот момент на язык? Нет, ответит Демокрит, вкусовые ощущения могут изменяться от состояния человека и поэтому не существует прямого соответствия между вкусом и формой воздействующих атомов. Вкус едкого может быть мнимым, т.е. появится без воздействия угловатых атомов. Угловатые атомы не всегда вызывают едкий вкус.
  «Если ощущение и представления не суть образы вещей, а знаки и символы, не имеющие никакого сходства с ними, то исходная материалистическая посылка подрывается»(«Материализм и эмпириокритицизм», с.252).  Демокрит подрывал материализм, потому что он подразумевал, что чувство едкого будет символом, не имеющим сходства с формой атомов, когда чувство едкого появляется в ответ на воздействие круглых больших атомов. «Махисты, субъективисты, агностики…недостаточно доверяют показаниям органов чувств…они не видят в ощущениях верного снимка с объективной реальности, приходя в прямое противоречие с естествознанием и открывая дверь для поповщины…вопрос о том, принять или отвергнуть понятие материи, есть вопрос о доверии человека к показаниям его органам чувств»(с.120). Демокрит не доверял тому органу чувств, которое сообщает о вкусах; он не видел в едком вкусе  верного снимка с объективных круглых атомов (поскольку едкий вкус возникает от угловатых атомов). Если судить по ленинским цитатам, то Демокрит был идеалистом.

Сенсорные данные, будучи результатом воздействия объектов на органы чувств,  недостаточны для разграничения реальности и иллюзий.
«Разумеется, в ощущениях есть объективное содержание. Но если исходить из ощущений, то смазывается граница между объективным и субъективным, между научными теориями и ненаучными, фантастическими (в том числе религиозными) представлениями, исчезает основание для постановки вопроса об объективной истине, об истинности теорий(В.Н.Игнатович, «Введение в диалектико-материалистическое естествознание»).   
Создается впечатление, что Игнатович не видит в ощущениях верного снимка с объективного.

Согласно ленинской логике, когда сделанные Менделеевым три предсказания оказались символами, не имеющими никакого сходства с реальностью, то из этого закономерно вытекает утверждение о том, что в природе нет не только трех неудачно предсказанных химических элементов, но и всех остальных химических элементов (коих насчитывалось в то время восемь десятков).
Если Менделеев серьезно относился бы к материалистично-философским  проблемам естествознания, то тогда он отказался бы от предсказания свойств девяти  еще неизвестных химических элементов, и в силу этого не возник бы повод поставить под сомнение существование всех химических элементов.
Ленин создал формулировку, предназначенную для запугивания естествоиспытателей: твоя преданность материализму под сомнением, если ты создаешь ситуацию, когда исходная материалистическая посылка подрывается.
Коперник, Лавуазье, Чедвик подрывали исходную материалистическую посылку, и над ними имеется опасность отлучения от материализма.
В конце следующей главы рассказывается, как Б.М.Кедров  подрывал исходную материалистическую посылку. Книга «Материализм и эмпириокритицизм» не смогла запугать Б.М.Кедрова.

Лотар Мейер, в отличие от шалопутного Дмитрия Менделеева, очень серьезно относился к материалистично-философским  проблемам естествознания. Лотар Мейер доказал свою преданность материализму. Лотар Мейер не подрывал исходную материалистическую посылку.

Раньше считалось, что масса вещи не зависит от температуры вещи и скорости движения вещи. Раньше считалось, что в природе существует флогистон и теплород. Представления о природе изменились, и сейчас считается, что масса зависит от температуры и от скорости, и что в природе нет флогистона и теплорода. Флогистон, теплород, независимость массы от температуры и скорости, три нафантазированных Менделеевым химических элемента – не существовали.   Из этого закономерно вытекает утверждение о том, что в природе отсутствуют не только три неудачно предсказанных химических элементов, флогистон, теплород, но и все остальное (например, золото, серебро, серебряная руда, свинец, свинцовая руда, медь, медная руда, железо, железная руда, ртуть, ртутная руда, уголь, вода, огонь).
Нужно защитить золото, серебро, свинец, медь, железо и пр. от подозрений в их несуществовании, и для этого нужно доказывать ошибочность точки зрения о том, что не существовали флогистон и теплород. Но существует препятствие для такого доказывания  -  Эрнст Мах настойчиво твердит о том, что в природе не было ни флогистона, ни теплорода. Эрнст Мах создает препятствие, следовательно, нужно создать вокруг Маха такую моральную атмосферу, в результате которой Мах превратиться в моральное ничтожество. Посредством демонизации можно дезавуировать утверждение Эрнста Маха о несуществовании флогистона и теплорода.

Таяние снега, смешанного с солью, сторонники теплородной теории объясняли тем, что теплород выходит из воды и входит в снег, который от этого нагревается и тает. В зимний день, когда температура воздуха приравнивалась 7 градусов мороза по шведской шкале Андерса Цельсия, Михайло Ломоносов вышел во двор, набрал в чугунок снега, взял оставленный вечор во дворе туесок с солью, занес экспериментальные образцы в сарай, нагретый до температуры минус 4 градуса, и дождался, когда произойдет возвышение температуры соли в туеске и снега в чугунке до минус 4 градуса. Ломоносов принес из дома воды с температурой плюс 1 градус, влил немножко воды в чугунок со снегом температурой минус 4 градуса, натрусил соли с такой же температурой, рьяно поколовратил и воткнул в смесь термометр. Термометр показал минус три градуса. Чугунок со смесью и термометром Михайло Ломоносов вынес во двор и принялся бдеть. Он узрел, что ртуть в термометре поползла вниз, и что снег стал таять. Снег превратился в соленую воду с температурой минус семь градусов. Ломоносов сделал вывод: черти-профессора с Запада зело перепутали и сочинили сказку о возвышении температуры снега при добавлении соли, которая активизирует переход теплорода из воды в снег, и нагревшийся от теплорода снег тает; однако в сущем температура снега и соли понижается, что доказывает отсутствие в натуре теплорода. Михайло Ломоносов превратил теплород в призрак и признал теплородную теорию не образом реальных тепловых процессов. Ломоносов подрывал исходную материалистическую посылку.

Энгельс откровенно писал, и подтверждающие это цитаты приведены в первой, двенадцатой, тринадцатой, пятнадцатой главах,  что ученые используют свои умственные способности для сочинения фиктивных выдумок, что ученые измышляют то, чего нет в реальных фактах. Фридрих Энгельс подрывал исходную материалистическую посылку. Аналогичное действие совершил Карл Маркс, доказав несостоятельность десятка экономических теорий. Александр Иванович Герцен тоже занимался тем, что изобличал ученых в сочинении фиктивных измышлений, и Герцен подрывал исходную материалистическую посылку.

Глава 8. Лысенковщина. Принцип соответствия.

В философии есть понятие «монизм».  В.И.Ленин в книге «Философские тетради» дал такую формулировку монизма: «Каждая вещь (явление, процесс) связана с каждой». При применении к биологии это понятие приобретает вид, изложенный в брошюре «Спутник коммуниста».  В номере 20 за 1921 год философ В.Н.Сарабьянов требовал отказаться от биологической теории Дарвина, настаивающей на появлении у новорожденных особей случайных вариаций (мутаций), зачастую не дающих особи приспособится к среде. «Диалектический материализм базируется на закономерности мира, причем эту закономерность он видит не только в том, что отсутствуют следствия без причины, но и в том, что нет независимых друг от друга причинно-следственных рядов; диалектический материализм – самый последовательным монизм, т.е. представление о мире как диалектического единства, где каждое явление есть следствием всего и, в свою очередь, причина всего. При таком взгляде на мир мы смело откидываем формулировку Дарвина и утверждаем, что в определенных условиях места и времени это условие (мутации) может варьироваться только в определенную сторону, -  в сторону приспособления».
Опираясь на философский монизм, советские биологи и их лидер Трофим Денисович Лысенко отрицали теорию Дарвина в той ее части, где констатируется появление у новорожденных особей изменений, ухудшающих приспособление к среде. В соответствии с философским монизмом, лысенковцы заявляли, что предыдущее изменение наследственности влияет на последующее изменение наследственности. Так как генетики-хромосомщики полагали, что отсутствует такое влияние, то хромосомная теория наследственности подверглась разгрому на съезде академиков-биологов в 1948 году. «Мутации – не историческая категория.  Мутация возникает сразу, как нечто готовое. Она не формируется, на ее качество не влияет внешняя среда. Более того, она ничем не связана с предыдущей мутацией»(Стенографический отчет сессии Всесоюзной Академии сельскохозяйственных наук им.Ленина, 1948г, с.216). Таким образом, мутация не смогла уложиться в прокрустово ложе монизма.
Ссылаясь на ленинскую формулировку монизма, лысенковцы заявляли, что изменение растений и животных, являясь природным явлением, не может не находиться в зависимости от другого природного явления – изменения среды обитания. Во всесоюзном журнале «Агробиология» напечатаны статьи, в которых подвергнут критике дарвинист В.Н.Сукачев, не признававший принцип монизма. «Процесс развития растительности, согласно представлениям В.Н.Сукачева, не зависит от условий среды. Он изображает среду, на фоне которой, но независимо от нее, осуществляется процесс развития. Это и есть идеалистический взгляд на развитие»,  «Если изменения среды…не являются этапами развития растительности, то, следовательно, процесс развития растительности может идти в условиях неизменяющейся среды. А такое понимание развития трудно назвать иначе, как метафизическим»(журнал «Агробиология», 1952г, №6, с.143-145).

Вопреки желаниям супругов Джошуа и Эстер Ледерберги, на их опытах могла паразитировать религия и использовать эти опыты с целью укрепления своей обоснованности, ссылаться на опыты для увеличения своего авторитета.
По ошибочному мнению хромосомщиков, появление мутаций может произойти как в момент изменения среды, так и в любой другой (предшествующий или последующий) момент времени. Это делает связь между изменениями среды и изменениями особей существенно ослабленной, этим может воспользоваться религия и она протиснется в лазейку между средой и особями, и закрепится в биологии. Таков порок  хромосомной генетики и дарвинизма.
Здесь следует напомнить слова Ленина о том, что Евгений Дюринг искренне хотел быть материалистом и атеистом, но он не сумел провести последовательно точку зрения, которая бы отнимала всякую почву из-под ног  идеалистов и теистической бессмыслицы. Прибегнув к некоторой вычурности,  можно сказать, что советские дарвинисты и хромосомщики, подобно Дюрингу, искренне хотели быть материалистами и атеистами, но их попытка создать биологическую теорию, отнимающую почву из-под ног теологии, оказалась безуспешной из-за непонимания идеологических и философских проблем; они разрабатывали теорию без учета требований идеологической борьбы, и разработанная ими теория оставляла лазейку для религиозных предрассудков. Вопреки желаниям дарвинистов и  хромосомщиков, на их теории могла паразитировать религия и использовать в своих целях хромосомную теорию, ссылаясь на нее.
(В.И.Ленин последовательно проводил точку зрения, которая отнимала почву из-под ног идеалистов и теистической бессмыслицы, при решении вопроса о линии, на одном конце которой находится мышление, а на другом конце находится существующее вне человека.)
Ведущий советский биолог Трофим Денисович Лысенко пристально изучил «Материализм и эмпириокритицизм», и им было найдено предупреждение В.И.Ленина о попытках реакционных сил «искусственно сохранить или отыскать местечко для фидеизма». Т.Д.Лысенко догадался, что американские буржуазные исследователи Джошуа и Эстер Ледерберги проводили искусственные опыты (с бактериями и пенициллином) с целью искусственно отыскать местечко для фидеизма. Само собой разумеется, что Т.Д.Лысенко подверг разоблачительной критике фальшивые и вредительские эксперименты.
Трофим Денисович Лысенко внимательно прочитал «Материализм и эмпириокритицизм», и он нашел то место в книге, где выдвигается требование:  теории о природе должны ограждать людей от религиозных предрассудков. В соответствии с этим, Т.Д.Лысенко придал биологической науке «ограждающие» особенности. Хромосомщики не позаботились о том, чтобы свою теорию наполнить «ограждающим» содержимым. Т.Д.Лысенко тесно увязал изменение среды и изменение особей, устранил лазейку, и поповщине не за что было уцепиться. Изменения у растений и животных возникают позже (а не предшествуют, как у хромосомщиков) изменений среды обитания. Существует короткий промежуток времени, когда среда уже изменилась, а особи еще не изменились, и в этот промежуток времени особи плохо приспособлены к среде, и появляется потребность приспособления.  Биолог Стрельченко из когорты лысенковцев изъясняется так: «У человекообразных обезьян обычные биологические способы приспособления в новых условиях стали недостаточными и даже губительными. Появились новые потребности: в мясной пище, в охоте, в использовании при помощи передних конечностей разнообразных орудий. Эти потребности породили различные функции, а последние привели к перестройке физического строения организма (прямая походка, увеличение мозга, превращение лапы в руку)».

Т.Д.Лысенко узнал из книги Фридриха Энгельса «Анти-Дюринг», о случившемся с пневматическим законом Бойля, согласно которому объем газа при постоянной температуре обратно пропорционален давлению. Ученый Анри Реньо обнаружил, что этот закон оказался неверным при больших давлениях. Если бы Реньо был «философом действительности», то он был бы обязан заявить: закон Роберта Бойля вовсе не подлинная истина, значит, он вовсе не истина. Но тем самым Анри Реньо впал  бы в гораздо большую ошибку, чем та, которая содержится в законе Бойля. В куче заблуждений затерялось бы найденное Реньо зерно истины; Реньо превратил бы, следовательно, свой первоначальный правильным результат в заблуждение.
Трофим Денисович Лысенко обнаружил, что биологическая теория Жана Батиста Ламарка в некоторых своих аспектах неверна. Лысенко выявил в природе некоторые явления, которые не укладывались в теорию Ламарка, и этим явлениям Лысенко дал свое объяснение. Если бы Лысенко был бы «философом действительности», то он был бы обязан заявить: теория Ламарка вовсе не подлинная истина, значит, она вовсе не истина. Но если Лысенко сказал бы так, то тогда он впал бы гораздо большую ошибку, чем та, которая содержалась в теории Ламарка. В куче заблуждений затерялось бы найденное Лысенко зерно истины; Лысенко превратил бы, следовательно, свой первоначальный правильный результат в заблуждение. Поэтому Лысенко не заявил: теория Ламарка вовсе не подлинная теория. Лысенко признал теорию Ламарка, внес в нее некоторые исправления, и ввел в советскую науку.
Дарвинисты-хромосомщики читали книги Энгельса, но из-за своей теоретической беспомощности они не поняли философию Энгельса. Дарвинисты оказались неспособными жонглировать схоластическими понятиями, как ими жонглировали Лысенко и его соратник И.И.Презент. Дарвинисты-хромосомщики заявили, что теория Ламарка не подлинная истина, отбросили эту теорию и на пустом месте создали хромосомную теорию наследственности. В результате их теория превратилась в заблуждение.
Нельзя сбрасывать со счетов, что хромосомщики подрывали исходную материалистическую посылку, заявляя о нереалистичности теории Жана Батиста Ламарка.
Трофим Денисович Лысенко создал теорию, удовлетворяющую самым строгим требованиям диалектического материализма: в ней были и переход количества в качество, и единство противоположностей, и все остальные компоненты диамата. Противоречия между живым существом и окружающей его природой -  двигательная сила перехода от старой формы живого существа к новой форме. Противоречия, а не хромосомы  — источник развития живого мира.

Один из погромщиков хромосомной теории провозгласил с трибуны на съезде академиков ВАСХНИЛ в 1948 году: «Нам, советским научным работникам, надо опираться на основное марксистское положение: проявлять в науке партийность, патриотизм, новаторство, принципиальность, идейный подход».
Что такое принципиальность и идейный подход? Ученые должны создаваемыми ими теориями подтверждать правильность научных идей, изложенных в трудах Маркса, Энгельса, Ленина, и защищать их от нападок.
Существует ли в природе естественный отбор? Трофим Денисович Лысенко утверждал, что не существует. Это вполне объяснимо – ведь марксизм отрицал естественный отбор, устраняющий неприспособленных особей. Дарвиновскую теорию, согласно которой естественный отбор «отсеивает» организмы с неблагоприятными изменениями, основоположник марксизма Фридрих Энгельс отвергал: «В учении Дарвина я согласен с развитием, но дарвиновский способ объяснения считаю несовершенным». Энгельс признавал объяснение Геккеля: «Геккелевские «приспособление и наследственность» могут обеспечить весь процесс эволюции, не требуя отбора»(«Диалектика природы»).
Совершенно естественно, что Т.Д.Лысенко, демонстрируя преданность марксистскому учению, включил в свою биологическую теорию воззрение Энгельса об отсутствии естественного отбора в природе.
Хромосомщики не включили в свою теорию воззрение Энгельса, и тем самым нарушили принцип соответствия. Кстати,  Дарвин проигнорировал принцип соответствия. Карл Линней и Жорж Кювье в своих научных трудах утверждали, что растения и животные созданы за третий и четвертый день творения всего сущего, и с тех пор растения и животные не изменялись. Линней и Кювье видели вокруг себя застывший мир, не подверженный изменениям. В отличие от них, Чарльз Дарвин считал растительный и животный мир постоянно изменяющимся. С точки зрения принципа соответствия, теория Дарвина является ошибочной.
Вдумаемся в слова советских философов Л.Э.Гуревича и А.А.Китайгородского: «Величайшим изобретением науки является принцип соответствия, гласящий: все природные законы, установленные при определенных условиях, установлены окончательно», «Наука расширяет наши познания, но никогда не зачеркивает написанного».
То есть природный закон навсегда становится догмой, не подлежащей пересмотру и исправлению.
В шестнадцатом и семнадцатом веках  студенты университета в Болонье давали клятву следующего содержания: «Ты клянешься, что будешь хранить и защищать то ученье, которое публично проповедуется, согласно почтенным авторам, в Болонском университете и других знаменитых школах, учение, одобренное многими столетиями, которое объясняется и излагается университетскими докторами и самими профессорами. Именно ты никогда не допустишь, чтобы перед тобой опровергали или уничижали Аристотеля, Галена, Гиппократа, и их принципы и выводы».
Из высказываний многих советских философов можно сделать вывод, что принцип соответствия – это перелицованная клятва болонских студентов.
Лавуазье не учился в Болонском университете и не давал клятву защищать от опровержения своих предшественников. Поэтому Лавуазье без душевных мук сверг с пьедестала флогистонную теорию. Лавуазье нарушил принцип соответствия.

В 1879 году американский экономист Генри Джордж, пренебрежительно относящийся к принципу соответствия, издал книгу «Прогресс и бедность», в которой он опроверг устоявшиеся среди авторитетных экономистов мнения. Он не побоялся вступить в теоретическую схватку с видными учеными-экономистами, с такими как Адам Смит, Джон Стюарт Милль, Давид Рикардо, Джон Мак-Куллох. Во-первых, Генри Джордж доказал несостоятельность мнения относительно источника, из которого проистекает деньги, выплачиваемые в качестве заработной платы наемным рабочим. Во-вторых, он опроверг распространенное мнение о распределении продуктов производства между земельной рентой, зарплатой наемных работников и доходом капиталистов. Генри Джордж указывал в своей книге, что некоторые исследователи-теоретики вплотную подходили к выявлению ошибок, которые совершили видные экономисты, но эти исследователи не решились покушаться на авторитетные имена, и промолчали об ошибках. Генри Джордж пишет: «Читая сочинения экономистов, которые со времени Адама Смита трудились над разъяснениями учений политэкономии, невозможно не заметить, как они то и дело наталкиваются на правильную формулировку закона происхождения заработной платы, отнюдь не делая ее явной. В сущности, трудно отрешиться от той мысли, что некоторые из них действительно видели правильную формулировку, но, устрашившись выводов, к которым она привела бы, предпочли утаить формулировку, чем воспользоваться ею».  Утаивание формулировки произошло потому, что этого требует принцип соответствия.

В.И.Ленин весьма почтительно относился к принципу соответствия. В заключительной части своей книги «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин требовал: «С четырех точек зрения должен подходить марксист к оценке эмпириокритицизма. Во-первых и прежде всего, необходимо сравнить теоретические основы этой философии и диалектического материализма».
Ленин убежден, что выявление разногласий между двумя философскими теориями позволяет дать ответ на вопрос:  правильна или ошибочна новая теория?

Много бед принес злополучный принцип соответствия. Знаменательно, что некоторые ученые понимают необходимость противодействовать этому принципу и призывают молодых ученых нарушать его. «Не бойся войти в противоречие с существующими представлениями» - так обращался к студентам и аспирантам известный химик Семенов.
Славин: «Успех научного открытия во многом зависит от того, насколько у исследователя хватает решимости освободиться от давления господствующих идей». Здесь необходимо добавить: величина научного открытия обратно пропорциональна приверженности принципу соответствия.
Николай Морозов: «Почти все первостепенные открытия и изобретения человеческого гения не только не схватывались сразу обычными умами толпы и не пускались ею в дело, а, наоборот, встречали противодействие укрепившейся рутины и лишь после того, как она была сломлена, дальнейшее развитие шло на новом фундаменте».
Генри Форд: «Высокопросвещенные специалисты очень хорошо знают, что невозможно и чего нельзя, а все новое и полезное как раз всегда там, где, по мнению науки, что-то невозможно или чего-то нельзя».
Гениальность проявляется в нетрафаретности мышления, что является одной из основ эвристичности. Но не менее важно и другое – смелость научной мысли, способность пойти против устоявшихся истин, и упорство, чтобы для своего открытия пробить дорогу сквозь частокол возражений.
Б.М.Кедров: «Развитие научного познания, великие и малые открытия и происходившие в нем научные революции совершались путем преодоления препятствия - сложившихся ранее познавательно-психологических барьеров. Вполне понятно, что таких барьеров преодолевалось великое множество и, собственно говоря, вся история естествознания есть история того, как они зарождались, формировались и закреплялись с тем, чтобы в конце концов быть преодоленными в ходе дальнейшего развития научного знания».

Любопытно отметить, что некоторые высоколобые философы усматривают гносеологическое различие между случившимся с Догадкиным и случившимся с Жолио-Кюри. В последнем случае существование гамма-излучения обусловлено личностными психологическими характеристиками Жолио-Кюри, и поэтому здесь имеет место подлинный идеализм. У Догадкина существование структурной вязкости связано с неодушевленной железякой, именуемой вискозиметром. У железяки нет психологических характеристик, и поэтому в этом случае отсутствует подлинный идеализм.

Внутри атомов урана и полония происходят преобразования: они превращается в водород, гелий, радий, ксенон, азот, свинец, бериллий, висмут, альфа-излучение, бета-излучение, гамма-излучение, тепловое излучение, и эти преобразования происходят независимо от воздействия на уран внешних веществ и сил. Процессы внутри урана и полония противоречат философскому принципу монизма – каждое явление связано с каждым явлением.   «Мир представляет собой единую систему, т.е. связанное целое», «Диалектика — наука о всеобщей связи»(Энгельс).
Священники говорят, что Бог находится над природой и не зависит от природных явлений. Атеисты делают вывод: то, что не зависит от природных явлений, -  является Богом (или божественным). Атеисты усердно воюют против Бога и против независимого от природных явлений. Под раздачу попали и уран с полонием, потому что их излучения не зависят от воздействия всех остальных природных явлений. Несвязанность радиоактивного распада с другими явлениями, угроза опровержения принципа монизма, и опасность укрепления религиозности стали причинами того, что В.И.Ленин обрушился с резкой критикой на естествоиспытателей, описывающих процессы внутри урана и полония. Ленин защищал философский принцип монизма от урана с полонием.
Материалистам не угодишь – когда им показывают случайные мутации, то они возмущаются тем, что случайные мутации не удостоверяют необходимость, которой подчиняется случайность; когда им показывают необходимость времени полураспада урана, то материалисты возмущаются тем, что отсутствие случайности в периоде полураспада урана подстроил Бог специально для того, чтобы продемонстрировать людям свое существование.

Глава 9. По ту сторону конкретного

В принципе соответствия марксисты-ленинцы видят основание или подтверждение диалектики. Кузмичева: «Включение старой теории в новую в качестве частного случая представляет собой своеобразие проявления диалектики – диалектики старой и новой формы в развитии данной области познания». Кузнецов: «В принципе соответствия наглядно проявляются основные черты диалектико-материалистического понимания путей развития знаний».   Акчурин: «Сознательное использование принципа соответствия эквивалентно использованию в повседневной научной практике диалектических методов мышления», «Вместе с принципом соответствия в самом фундаменте современной науки «работает» диалектика соотношений объективной, относительной и абсолютной истин».

Предположим, я скажу: на дне Тихого океана находится месторождение золота, залегающего неглубоко в шельфе.  Но при этом я не буду указывать, в каком конкретном месте располагаются залежи. Принесут ли пользу мои слова? Нет, т.к. эта информация слишком мала, чтобы стать вовлеченной в геологическую разведку. Выслушав мое заявление, люди скажут: это возможно, однако ни подтвердить, ни опровергнуть это заявление невозможно.
Предположим, я скажу: существует технология переработки бумажной макулатуры, позволяющая получить дешевую присадку, значительно увеличивающую срок службы автомобильных моторов. И при этом я не буду сообщать, какова эта технология. Каков будет результат моего заявления? Результата никакого не будет, потому что этих слов явно  недостаточно для организации промышленного производства присадки. Отсутствие производства присадки будет означать отсутствие подтверждения правильности заявления и отсутствие опровержения.  Это заявление неопровержимо и недоказуемо.
Предположим, я скажу: относительное знание обязательно имеет в себе перлы абсолютной истины, каждая ступень в развитии науки делает свой вклад в сокровищницу абсолютного знания. И при этом я не дам совет, каким образом можно отличить абсолютное от относительного, как установить тот вклад в сокровищницу, который внесет сегодняшняя наука. Как люди отнесутся к моим словам? Они скажут: разве возможно на основании этой информации найти абсолютные истины в кандидатских и докторских диссертациях, защищенных в этом году? Новоиспеченные исследователи печатают тысячи диссертаций и статей, и как же в них сегодня искать то, что войдет в сокровищницу абсолютного знания? Ответ на эти вопросы отсутствует, и поэтому вышеприведенное высказывание не может быть применено на деле. Последнее означает, что ни опровергнуть, ни доказать правильность высказывания невозможно. Эта информация бесполезна.

Глава 10. Гипотезы: за и против

«Гипотеза есть яд разума и чума философии»(Лавуазье)

«Польза гипотез в том, что они могут предсказывать какие-то новые качественные стороны, относящиеся к таким вещам и явлениям, которые уже давно известны, хотя то, что о них предсказывает гипотеза, еще не было замечено»(Хвольсон)

В 1948 году на съезде академиков от биологии, т.е. на сессии Академии сельскохозяйственных наук СССР,  лидер советских биологов Трофим Денисович Лысенко бросил упрек приверженцам хромосомной теории наследственности в том, что они оторвались от опыта. «Представлять, что «ген», являясь частью хромосомы, обладает способностью испускать неизвестные и ненайденные в опыте вещества, значит заниматься внеопытной спекуляцией, что является смертью для биологической науки»(Стенографический отчет сессии ВАСХНИЛ, 1948г, с.130).
Подобными упреками издавна «награждались» те или иные ученые. В середине семнадцатого века возник спор между Декартом и Ньютоном относительно гипотез, не основанных на фактическом материале. Рене Декарт полагал, что допускается выдвигать всякие гипотезы - «Мы вольны предложить любые гипотезы, лишь бы все следствия из них согласовывались с последующим опытом». Исаак Ньютон возражал против этого – «Все то, что не выводится из явлений, должно называться гипотезами, а гипотезам механическим, физическим, метафизическим – нет места в науке».
«Наилучший и самый надежный метод движения к знаниям заключается в том, что сначала надо усердно изучать свойства вещей и устанавливать эти свойства при помощи опыта, а затем осторожно переходить к их объяснению»(Исаак Ньютон). Рене Декарт, уверенный в возможности опередить эксперимент,  предложил противоположный метод движения к знаниям, согласно которому ученый сначала при помощи логически-обоснованных рассуждений или математических расчетов предугадывает еще неизвестные свойства вещей и явлений, дает предположительное объяснение неизвестным свойствам, и затем проводит опыты  с целью обнаружения предсказанных свойств.
Примерно через 200 лет после того, как Декарт обосновал разумность метода гипотез, им воспользовался астрономы. Английский астроном Томас Хасси в 1834 году обнаружил расхождение между теоретическими и реальными орбитами Урана, и  высказал предположение о существовании неизвестной планеты, заставляющей отклоняться Уран от «правильной» траектории. Однако Хасси не смог рассчитать траекторию движения неизвестной планеты. В 1845 году немецкий астроном Иоанн Галле составил таблицу координат орбиты Урана в промежутке времени от начала восемнадцатого века до середины девятнадцатого, и Галле подтвердил правдоподобность мнения Хасси о существовании неизвестной планеты, нарушающей «правильную» орбиту Урана;  об этом Галле сообщил многим ученым, в том числе французскому астроному Леверье. Урбен Леверье на основе таблиц движения Урана, составленных Иоанном Галле, рассчитал орбиту неизвестной планеты, и указал то место небосвода, где могла находиться планета в сентябре 1846 года. Получив сообщение от Леверье, Галле направил свой телескоп в указанную точку, но не смог увидеть ничего нового. Иоанну Галле приснился сон, в котором в небе плыла голубая по цвету планета. Следующей ночью Галле стал искать на небосводе голубой цвет.  Он обнаружил объект с голубым свечением, и по характеру движения понял, что это планета. Это произошло 23 сентября 1846 года. В память о сне, в котором появилась планета голубого цвета, Галле стал именовать планету Нептуном, потому что голубой цвет является символом морской стихии.  Так было сделано научное открытие на кончике пера.

В 1850 году Вебер разработал формулу, описывающую эффекты взаимодействия электрических зарядов, движущихся относительно друг друга; в формулу входил коэффициент, имеющий смысл скорости. В момент сочинения формулы было неизвестно, какую величину имеет скоростной коэффициент. Вебер создал гипотезу о том, что скоростной коэффициент может быть равен скорости света, и подготовил приборы, необходимые для измерения такой высокой скорости. В 1856 году Вебер провел эксперименты, и оказалось, что коэффициент приблизительно равен скорости света. Из этого был сделан вывод, что при благоприятных условиях электрический заряд способен развить скорость, близкую к скорости света.
В 1868 году англичанин Джеймс Максвелл теоретически обобщил накопившиеся сведения об электричестве и магнетизме, и пришел к неожиданному выводу о возможности распространении телеграфных сигналов в пространстве без помощи проводов (со скоростью, рассчитанной Вебером). На протяжении 20 лет это предположение оживленно обсуждалось в научных кругах, и в 1888 году немец Генрих Герц подвел черту под обсуждениями, собрав радиопередатчик и радиоприемник, и осуществив телеграфную связь без проводов.
В конце девятнадцатого века Джон Рэлей высказал предположение, что в атмосфере содержится газ, не уловимый в рамках традиционных методик исследования атмосферного воздуха. По мнению Рэлея, неуловимый газ имеет плотность больше, чем азот, но меньше, чем кислород; исходя из предположения о плотности, он рассчитал свойства аппаратуры, необходимой для получения неизвестного ранее газа. О том, как в 1894 году был найден аргон, рассказывается в конце следующей главы.
В 1878 году Хендрик Лоренц разработал теорию, согласно которой молекулы имеют вытянутую форму и на концах молекулы сосредоточены противоположные электрические заряды.   Вытянутые молекулы совершают колебательные движения. Из теории вытекало предположение об изменении свойств молекул под влиянием магнитного поля. В частности, могут изменяться спектральные линии. В 1895 году нидерландский физик Питер Зееман провел эксперименты, и предсказанное действительно было обнаружено: количество спектральных линий в излучении, исходящего от раскаленных паров натрия, становилось значительно больше, когда вблизи паров натрия помещали сильный магнит. Возникали новые спектральные линии на новых частотах, вблизи «обычной» частоты, т.е. вблизи частоты линии при отсутствии магнитного поля. Без воздействия магнита раскаленные пары натрия излучают желтый цвет. При воздействии магнитного поля газообразный натрий излучает желтый цвет, зеленовато-желтый цвет, и оранжевато-желтый цвет. Расстояние между «обычной» линией и новыми линиями зависела от интенсивности магнитного поля. Лоренц смог объяснить (исходя из теории Максвелла) физический смысл математических величин, введенных в физику из экспериментальных данных: диэлектрической постоянной, магнитной проницаемости, теплопроводности.